Артистка цирка Надежда Ли: «Чтобы гармонично смотреться на манеже

Новости

Артистка цирка Надежда Ли: «Чтобы гармонично смотреться на манеже — надо пахать»

Екатерина Цой

Выступление Надежды и Кахрамона в государственном цирке Узбекистана неизменно вызывает шквал аплодисментов. Ребята единственные в Узбекистане выступают с акробатическим номером на роликах. От трюков, которые выполняет этот дуэт, захватывает дух.

В тренировочном зале цирка, где я жду сегодняшнюю героиню холодно. На мне колготки, носки, джинсы, свитер и пальто, но тем не менее идея намотать пару кругов представляется все более заманчивой. Кажется, на улице и то теплее. Позже я узнаю, что в системе отопления случились неполадки, и ее отключили.

— Надя, как вы попали в Государственный цирк Узбекистана?

— Мои родители не связаны с цирком. Мама была инженером, папа работал в сфере общепита. Но в целом попасть в цирк оказалось несложно. Я занималась художественной гимнастикой, дошла до кандидата в мастера спорта, а после попала в студию Каримы Зариповой при цирке. Затем поступила в Республиканский эстрадно-цирковой колледж.

Там артисты проходят основы: жонгляж, эквилибр, акробатику, гимнастику т. п. Самым сложным направлением для меня оказалась воздушная гимнастика — эти вывороты, подтягивания… Самым легким, пожалуй, каучук, я была очень гибкая. В колледже я и познакомилась с мужем Кахрамоном — он учился на курс выше.

— Помните первое яркое ощущение от причастности к цирковому миру?

— Я очень впечатлительная, поэтому цирк сразу поразил меня. Праздничная атмосфера, музыка, свет, яркие костюмы покоряют. Но, начав заниматься в студии Каримы Зариповой, я поняла, что это тяжелый труд. Чтобы гармонично смотреться на манеже, надо пахать.

Самый сложный период был когда муж готовил меня к «воздуху». Нашим первым совместным номером стали воздушные ремни. Оказалось, что подняться с партера в воздух тяжело: при той физической подготовке мне было трудно даже поднять ноги или подтянуться. Случались и слезы, и стертые до крови руки. В голове начали крутиться мысли о том, что цирк не для меня. Но я себя преодолела, и мы потом еще лет 7–8 работали с этим номером.

Пока я в своих теплых вещах рвано выстукиваю зубами чечетку, Надя с Кахрамоном (оба в легкой тренировочной одежде) разминаются. Потом ребята надевают квадроролики, Кахромон выкатывает в центр зала белый фанерный круг диаметром 2.4 метра и предлагает супруге:

— Давай «ласточку»?

После этого у случайных зрителей останавливается сердце, потому что партнер на бешеной скорости раскручивает Надю вокруг своей оси, а та в полете выполняет трюки. Это невероятно эффектно и неописуемо страшно.

— А нет ли у вас страха травм?

— Однажды у нас произошло падение в номере на роликах. Мы работали на выездном выступлении на Юнусабадских теннисных кортах. В финале я выскользнула из петли и вылетела в одну стороны, а Кахрамон — в другую. Слава богу, обошлось без серьезных травм. Когда происходят такого рода ситуации, мы обязательно повторяем трюк, чтобы в дальнейшем не было страха.

— Надя, а как проходит ваш рабочий день? Наверняка ваш распорядок сильно отличается от обычного.

— Утром я просыпаюсь и сразу еду в цирк на репетицию. После возвращаюсь домой и веду дочку в школу (она учится во вторую смену), забираю ее после уроков, вожу на дополнительные занятия. Выступления случаются не каждый вечер, но в те же новогодние праздники их бывает по несколько в день. Тогда ты находишься в цирке с утра до вечера.

Кстати, в свое время моя тетя выступала против цирка, говорила «что это за работа, ты постоянно в разъездах, а ребенку нужен дом». Чтобы не разлучаться с дочкой, мы ездили на гастроли всей семьей. Правда, сильно переживали из-за акклиматизации. В остальном все было прекрасно: мама с папой работают, ребенок находится рядом. Сейчас уже приходится оставлять дочь с дедушкой, потому что ей надо учиться.

Репетировать приходится ежедневно по 4 часа: 2 часа отрабатываются трюки на роликах, следующий час занимает общая физическая подготовка, еще час уходит на растяжку.

Тренировки пропускать нельзя, иначе не будет работать мышечная память. Даже когда Надя с Кахрамоном в пандемию застряли во Вьетнаме, то каждое утро спускались в холл и отрабатывали элементы на кафельном полу.

— Вы упомянули заграничные гастроли. В каких странах вам довелось побывать?

— Мы с мужем работали в Казахстане, Индонезии, Вьетнаме, Тайване, Индии и России. Попасть в заграничные цирки можно выставив объявление в тематических Facebook-группах — предлагаешь свою работу и получаешь предложения от импресарио. Мы жили в каждой стране от полугода до полутора лет, так что смогли изучить их изнутри и увидеть нетуристические стороны.

— Чем запомнилась каждая из стран?

— В Казахстане много цирковых фестивалей и в целом больше цирков. У них даже проводятся детские фестивали!

В Индонезии мы работали в шапито, это передвижной цирк. У директора имелся расположенный в горах зоопарк. Там можно было посмотреть на диких животных, сфотографироваться с маленькими тигрятами, орангутанами, львом. Для нас это экзотика.

В Тайване очень чисто, прохожие сами собирают на улице мусор, все очень культурные, аккуратные, пунктуальные.

Индия запомнилась грязными улицами и добрыми, щедрыми людьми. Они готовы отдать последнее, даже если у них самих ничего нет. Мы видели, как богатые индусы дарили бедным дома.

А во Вьетнаме мы больше полугода просидели в локдауне. Уехали туда в декабре, проработали 3 месяца, и наступила пандемия. Весь мир закрылся. Вернуться в Узбекистан получилось только в октябре. Но, слава богу, организаторы кормили и обеспечивали жильем артистов.

— Отличается ли подход к цирковой деятельности в разных странах?

— В каждой стране есть свои особенности. Например, во Вьетнаме мы были единственными цирковыми артистами, остальную часть труппы составляли танцоры. Для них не имеет значения, на каком покрытии и в какую погоду выступать. А в акробатике на роликах есть своя специфика. Например, в дождь мы не можем работать, потому что колеса сильно скользят. Также нам важны костюмы: ткань должна быть эластичной, иначе я не смогу полноценно делать трюки. Организаторы подчас этого не понимали, приходилось объяснять.

Во Вьетнаме вообще строгий спрос с артистов. Зритель прямо следит, чтобы в номере присутствовали трюки. В других странах обращают внимание, главным образом, на красоту представления, и если убрать один элемент, то никто и не заметит.

Во Вьетнаме мы однажды упали и решили сразу не повторять этот трюк, а сделали другой. Организаторы это тотчас отметили и поинтересовались причиной замены. И в Тайване люди тоже моментально замечали детали: например, если мы сократили номер (так бывает, если артисты сильно устали).

Специальные квадроролики Надя и Кахрамон собирали по частям — так выходило дешевле. Комплектующие заказывали из США, Европы и России. Фанерный круг на железном каркасе (на нем артисты выполняют трюки) собрали ребята, занимающиеся проектированием и строительством фонтанов в Ташкенте.

После того, как выступлении разорвалась сцепка, и Надя выскользнула из рук партнера, артисты начали обматывать запястья бинтами.

— Как вы отреагируете, если ваша дочь захочет связать жизнь с цирком?

— Буду против. Считаю, что она сначала должна получить высшее образование, а потом уже пусть решает сама. В молодости, цирк, конечно, дает возможность поездить по миру, но с возрастом становится все тяжелее работать, начинают беспокоить старые травмы.

— Поделитесь цирковыми традициями и суевериями?

— Нельзя без разрешения трогать чужой реквизит и костюмы. Это табу, потому что от реквизита подчас зависит жизнь человека.

Нельзя грызть семечки — не будет зрителя.

Нельзя сидеть спиной к манежу, потому что это наш хлеб.

Мне случалось по незнанию нарушать правила. Например, когда я только пришла в цирк, то садилась спиной к манежу. Однако опытные артисты это сразу пресекли и жестко меня отругали. За этим очень строго следят.

— Вы когда-нибудь думали о более спокойной профессии?

— Нет, никогда. Я бы не усидела на одном месте с девяти до шести. Я без цирка не смогу жить, потому что цирк — это общение, новые впечатления, гастроли, зрительские аплодисменты. Ты получаешь удовлетворение от своей работы. Если людям нравятся наши номера, значит я делаю что-то правильное. И эта острота ощущений не притупляется с годами.