Горький Ан хорошо известен в Хорезмской области. Наш герой – хирург высшей категории, отличник здравоохранения СССР 1972 года. Сегодня мы из первых уст узнаем о сложностях открытия отделения детской хирургии в Хорезме, ситуациях, когда детскому хирургу приходится быть и акушером, и кардиохирургом, и о том, что любовь и работа порой идут рука об руку.

Я родился 10 октября 1939 года в Гурленском районе Хорезмской области. Три года спустя семья переехала в Кушкупырский район. Отец преподавал русский язык и литературу в узбекской школе. Возможно, поэтому меня назвали Горький, в честь знаменитого пролетарского писателя М. Горького.

После школы я мечтал пойти по стопам отца и стать учителем математики. Однако папа был категорически против — он настаивал на том, чтобы я поступил в медицинский институт в Ташкенте или в Самарканде.

Случай из практики. Человеческий фактор.

Однажды меня вызвали в центральную районную больницу Шаватского района. Я зашёл в ординаторскую, а там никого, только на столе лежит рентгеновский снимок. Я его изучил и сразу понял, что это снимок моей пациентки. Попросил позвать врача и сообщил, что диагноз «гнойный плеврит». Там вообще была очень странная ситуация: рентгенолог перепутал буквы и зеркально расставил условные обозначения, поэтому коллеги не могли разобраться и созвали консилиум. Просили приехать главного хирурга области, а он отправил меня. Я откачал у пациентки более двух литров гноя и уехал, наказав перевести больную ко мне в центр. Но её не перевели. Примерно через месяц она поступила ко мне в отделение в очень тяжёлом состоянии. Еле спасли, но спасли.

Мама поддерживала меня в стремлении стать учителем. Мы с ней решились на маленький семейный обман — сказать папе, что я поступаю в медицинский, и тем временем поступить в педагогический. По нашей задумке отец будет вынужден смириться. Не знаю как, но папа обо всём догадался, провести его не удалось. Прежде чем дать денег на дорогу, он потребовал подготовить документы для поступления в медицинский вуз. Я приготовил, показал. Папа всё внимательно изучил и попросил принести документы, которые я готовил для поступления в педагогический институт. В общем, документы для  пединститута перекочевали к отцу под подушку, а я поехал поступать в Ташкентский государственный медицинский институт.

В то время все родители были заинтересованы, чтобы дети получили высшее образование, и не боялись отпускать их из дома. Я отправился буквально в никуда. Хорошо, что в самолёте познакомился с соседом, который ехал в гости к родственникам, живущим на окраине Ташкента. Узнав, что мне некуда идти, новый знакомый пригласил меня пожить у его родных. Я прожил там десять дней: всё то время, что требовалось для поступления и заселения в общежитие.

Случай из практики. Ампутация?

Однажды меня вызвали в районную больницу ампутировать ногу семилетнему ребёнку. У пациента был диагноз «патологический перелом бедра». Такое случается при плохо пролеченном остром гематогенном остеомиелите. Я провёл осмотр и понял, что ногу можно попробовать оставить, потому что кровоснабжение конечности не нарушено. Я перевёл мальчика к себе, провёл операцию по удалению обломков кости, удалил повреждённые части бедренной кости. В итоге нога уменьшилась на 4 сантиметра, но удалось сохранить надкостницу. Действовал на свой страх и риск, но, к счастью, всё удалось. Мальчик выжил и живёт полной жизнью. Он окончил Педагогический институт и сейчас работает учителем.

Я подавал документы на лечебный факультет, однако специализацию студентов определял ректор после экзамена, и меня отправили на педиатрический факультет. Признаться, тогда даже и не знал, что это такое, расстроился сильно. Но, пообщавшись с третьекурсниками, понял, насколько мне повезло. После окончания института вернулся в Хорезм и устроился на работу в детскую больницу. Через два месяца перешёл в хирургическое отделение первичной специализации Хорезмской областной больницы. В 1966 году открыл детский хирургический кабинет при детской поликлинике.

Случай из практики.

Сердце в руках.

Меня вызвали в Багатский район оперировать ребёнка шести лет с проникающим ранением грудной клетки. Он поранился стеклом: острый осколок вошёл в тело в районе ключицы. Рана была очень глубокая, безостановочно шла кровь. Врачи в операционной делали переливание: они вливали кровь, а та вытекала из раны. Только так удалось сохранять жизнь мальчику до начала операции.

После очистки грудной полости от крови я заметил неладное — кровь при каждом ударе сердца понемногу вытекала. Оказалось, что из-за уменьшения объёма крови в организме сердце сократилось в размерах и сердечная сумка перекрывала рану, не давая крови выплёскиваться. Срочно стали готовиться к операции. Во время неё сердце  пациента остановилось. Пришлось прямым массажем запускать сердце и накладывать швы на рану. Раньше никогда не делал подобных операций, в теории знал, но на практике не сталкивался. Было чувство, будто я делал подобное ежедневно. Голова работала необычайно ясно. Всё, что я когда-либо слышал и читал, всплывало в памяти. Тогда  всё сделал правильно, ребёнка удалось спасти.

В 1968 году в Ташкенте прошёл первичную специализацию под руководством профессора Тагирова. Я сам по себе человек любознательный, мне легко давалась учёба, поэтому мне недостаточно просто работать. Когда другие уходили домой, оставался в больнице. Для меня было важно научиться как можно большему, поэтому стремился быть везде и сразу. На третий день работы уже заступил на платное дежурство. Если честно, это очень неожиданно и приятно. В Ташкенте пробыл четыре месяца с графиком дежурств от 18-ти до 22-х в месяц.

В конце стажировки профессор меня хвалил и наказал обязательно открыть в Хорезме детское хирургическое отделение. Однако сделать это оказалось очень сложно. После получения приказа от Областного управления здравоохранения я ещё месяц обивал пороги и доказывал, что справлюсь. Меня отговаривали, пугали ответственностью за смертность, но я не сдался.

На работе я познакомился с будущей женой — Нарджан Матякубовой. Она по профессии операционная медсестра, мы вместе открывали детское хирургическое отделение. В своё время Нарджан, как опытного сотрудника, командировали к нам всего на месяц. Она была одной из самых красивых девушек Хорезма! Мы полюбили друг друга, и Нарджан осталась со мной. У нас четверо детей, двое из которых тоже решили стать медиками. Мне всегда сопутствовало везение — в нашем отделении выживали даже самые безнадёжные пациенты. Нам отправляли самых тяжёлых больных, и мы буквально отвоевывали их у смерти.

Кристина АГЕЙКИНА,

фото из личного архива Г.АНА,

г.Ургенч

***

Источник: «Корейцы Узбекистана» № 13 (113)