Ким Пен Хак  — поэт, переводчик, директор музея «Корё сарам» в Кванджу

В гостях у редакции «Корейцы Узбекистана» побывал Ким Пен Хак  — поэт, переводчик, директор музея «Корё сарам» в Кванджу, один из организаторов 1-го «Всемирного Форума корейцев СНГ», состоявшегося 19 -21 мая в Кванджу.  

— Мистер Ким,  расскажите о себе.

— Я родился в Корее, на маленьком острове, сейчас живу в городе Кванджу, учился в местном университете «Чоннам». После его окончания в 1992 году приехал в Казахстан преподавателем корейского языка, работал в школе, университете и в корейской газете «Корё ильбо». В конце 2016 года вернулся на Родину.

— Что привело Вас в Казахстан?

— Я ехал в Казахстан без определённой цели и задачи, скорее волонтёром. В дороге всё думал, чем буду заниматься, планировал прожить максимум два года, набраться опыта, потом вернуться домой. Моё знакомство со страной началось с Уштобе. Я жил среди местных корейцев, конечно, много общался с ними. Мне было это особенно интересно, затем переехал в Алматы, преподавал корейский в университете. Так сложилось, что немалую часть своей жизни провёл среди корё сарам, у меня появилось здесь много друзей.  Жизнь приобрела цель, пришло время, когда я понял, что не могу без них. Думаю, что у одних в жизни есть чётко поставленная и определённая цель, к которой они идут прямым путём, у других же этот путь извилистый. Я отношусь ко второму типу.

— Как родился ваш интерес к истории и культуре корё сарам?

— Оказавшись в Казахстане, я погрузился в историю и культуру местных корейцев. Для меня это был шок. В моём детстве контактов между Кореей и Советским Союзом не было. Но до нас доходила небольшая информация о том, что в 1937 году корейцев переселили с Дальнего Востока в Среднюю Азию, что нашим соотечественникам удалось сохранить свою культуру и традиции, бытовой уклад и особенности национальной кухни, но самым интересным был корё мар. Мы думали, что люди забыли свой язык. Когда же я услышал его впервые, то вспомнил, что мои дедушка и бабушка также использовали в своей речи отдельные диалектизмы, хотя он, конечно же, отличается. Когда мне было 15-16 лет, наткнулся в газете на статью, в которой сообщалось о том, что в СССР в Средней Азии живут корейцы.  В 70-х годах представители ООН побывали в СССР и написали об этом. Во время моей учёбы в университете профессор, преподававший у нас, также побывал в Союзе, вернувшись оттуда, написал о своих впечатлениях в газету. Ему, как учёному-исследователю, было очень интересно. И этот интерес передался мне, поэтому приехав в Казахстан, я начал потихоньку изучать историю корё сарам.

— Мистер Ким, по образованию вы историк?

— Нет, моя специализация — юриспруденция. Если бы я не приехал в Казахстан, то, наверное, работал бы госслужащим, как и многие мои сокурсники. В этом году, кстати, они вышли на пенсию. Но линия жизни повела меня по другому пути (смеётся).

— А не возникало ли сожаления по поводу того, что вы могли бы стать преуспевающим юристом, проявить себя на государственной службе?

— Нет, знаете, наоборот! Я даже очень рад тому, что моя жизнь и судьба сложились именно таким образом. Потому что у служащих жизнь типична: ежедневно в одно и то же время являться на службу, находиться в офисе полный рабочий день. Я же ничуть не жалею о том, что моя жизнь сложилась именно так, а не иначе.

— Вы увлекаетесь русской литературой и поэзией. Откуда возникла такая любовь?

— Хотя я выпускник юридического факультета, но где-то глубоко внутри во мне жила мечта стать поэтом или писателем, попробовать свои силы в литературе. Любительские стихи я немного писал в юности, затем продолжил сочинять и в Казахстане. Читать и декламировать на русском начал потому, что мне было интересен их литературный размер, рифма, звучание. Порой не понимал значения некоторых слов, многие приходилось заучивать со словарём или уточнять смысл у знакомых, что довольно сложно. Был период, когда одновременно заучивал по 50-60 стихотворений. Во-первых, нравилась поэзия; во-вторых, так я учил язык; в-третьих, развивал свою память.  Мне нравилось читать их наизусть, особенно стихи Есенина, они легко заучиваются и запоминаются, чего не скажешь о поэзии Александра Блока, они давалась мне нелегко. С большим удовольствием читал и запоминал произведения Пушкина.

Во время интервью Ким Пен Хак прочитал знаменитое стихотворение К.Симонова «Жди меня», которое он несколько лет назад, как и ряд других стихотворений разных авторов, перевёл на корейский.

— Четверть века вы прожили в Казахстане. Как прошло ваше возвращение на Родину? Наверное, нелегко было привыкать жить в родной стране спустя столько лет отсутствия?

— Уже семь лет прошло с тех пор, как вернулся в Корею. Скучаю по своим друзьям, по прежней жизни, ведь мои молодость и зрелые годы прошли в Казахстане: приехал туда двадцатисемилетним, а возвратился в возрасте пятидесяти двух лет. Все мои друзья и хорошие знакомые остались там, в Корее я только закончил университет. Поэтому сейчас, встречаясь с приятелями, не всегда находятся общие темы для разговора. Но если приехать в Алматы, то воспоминания и разговоры могут длиться целый день.  Самое интересное, когда я вернулся домой, многие уже не воспринимали меня как местного, поэтому было достаточно сложно.

— Как родилась идея создания музея корё сарам в Кванджу?

—  На это повлияли два события. Первое – в процессе работы в газете «Корё ильбо» мне довелось встречаться с необычными людьми, знакомиться с их судьбами, биографиями, это было интересно, поэтому для себя стал собирать материалы о жизни и деятельности, фотографии. Многие личные вещи передавали мне их родственники, как например, драматурга Хан Чжина. Его супруга обратилась ко мне за помощью, предоставила документы. Я работал над их систематизацией 1,5 года, набралось около тысячи страниц. Все его произведения, фото, архивы. Потом судьба свела с интересной женщиной Аритой Васильевной Цой, которая собирала материалы на русском, корейском, китайском языках об истории корё сарам в течение тридцати лет. В 2014 году она скоропостижно скончалась, по её просьбе дети передали их мне.

В начале я даже не задумывался над созданием музея, лишь только связал руководство крупнейшего в Корее музея истории с родственниками А.Цой, но его сотрудники не проявили интереса к документам, тогда решил приобрести эти материалы. Хотел организовать музей в Казахстане, но, к сожалению, самостоятельно без посторонней помощи это сделать не удалось. Я принял решение вернуться в Корею и открыть его там. Но это тоже потребовало определённых усилий и времени. Первые пять лет после своего возвращения я просто ждал, и вот уже два года, как музей действует.

—  В чём, на ваш взгляд, различие в менталитете корё сарам?

— Кровь у нас одна, но мы немного разные, потому что корё сарам проживали в другой среде. Русскоязычные корейцы мыслят по-иному. Удивительно другое: корё сарам потеряли свой язык, но сохранили традиции. Например, в современной Корее редко кто сейчас отмечает хвангаб, а в СНГ это традиция жива. Или взять празднование годовщины ребёнку. У нас её отмечают скромно, а в странах СНГ довольно круто.

— Давайте поговорим о конференции, прошедшей в мае в Кванджу. Удалось ли достичь те цели и задачи, которые вы ставили перед собой как организатор?

— Сейчас в Корее проживают 100 тысяч корёинов. Китайских корейцев – 500 тысяч, ежегодно в Сеуле проводится фестиваль китайских корейцев. Мы преследовали две цели, организуя это мероприятие, сохранение корейского духа и идентичности во имя будущего и воспитание детей в этих традициях.

— Что вы думаете делать в дальнейшем для улучшения деятельности корейской деревни в Кванджу?

— В Кванджу сейчас насчитывается около 7 тысяч корёинов, к тому же местные жители стали проявлять живой интерес к их истории. Сейчас информации по зарубежным диаспорам стало больше, и граждане Кореи интересуются жизнью, бытом, деятельностью зарубежных соотечественников. У китайских и американских корейцев своя история. У дальневосточных корейцев, депортированных в Среднюю Азию, сохранивших культуру, традиции, обычаи, – она отдельная. Граждане Кореи задают много вопросов: как удалось сохранить и сберечь духовное и культурное наследие, находясь вдали от исторической родины? Многие из предков современных корё сарам принимали участие в антияпонской борьбе и это тоже часть истории. А если взять трудовые подвиги корейцев в Узбекистане и Казахстане! Что касается Казахстана, там работает драматический театр, выпускается газета «Корё ильбо».  Так вот, чтобы не потерять всё то, что уже создано за прошлые десятилетия, в будущих планах — организовать институт культуры и искусства корё сарам в Кванджу.

— С музыкальным и песенным наследием понятно. А как же быть с языком корё мар? Ведь, к сожалению, не сохранилось письменных источников. На нём не создавались романы, не писались стихи, это диалект, но, бесспорно, явление в истории корё сарам. Что вы думаете по этому поводу?

— Да, это так. В Южной Корее сейчас проживают корёины, которые учат современный корейский язык. Думаю, что корё мар только сохранится в некоторых исследованиях, посвящённых ему. В целом же, как это не прискорбно, обречён на исчезновение.

Наталья ЦОЙ

***

Источник: «Корейцы Узбекистана» № 14 (90)

Мы в Telegram