Героем этого материала стал Михаил Моисеевич Ким — человек, который знает о хлопке всё и даже больше. Он прошёл длинный путь от слесаря по наладке оборудования до директора хлопкоочистительного завода, оказался в эпицентре «хлопкового дела», но благодаря честности и открытости остался в стороне.

Сейчас Михаил Моисеевич борется со смертельным онкологическим заболеванием. После операции, прошедшей в 2017 году, врачи давали ему максимум 5 лет жизни. Но Михаил Моисеевич не сдаётся, а идёт по жизни с высоко поднятой головой.

Дадим слово нашему герою.

Семья

Родителей депортировали в Ташкент в 1938 году из Владивостока. Папа у себя на родине закончил курсы и работал электромехаником в судостроительстве. Когда он оказался в Узбекистане, то рабочая специальность помогла устроиться на МТС (машинно-тракторная станция). Семье выделили жильё на базе рядом со станцией. Но в 1958 году отец скончался, и мы остались одни. Мама, чтобы прокормить четверых детей, трудилась в колхозе. Конечно, в то время было сложно. Чтобы помочь семье, мне пришлось в 16 лет, прямиком со школьной скамьи, идти работать.

Текстильная промышленность как элемент неожиданности

После окончания школы поступил в Красноярский политехнический институт на механический факультет. Но в 1966 году произошло землетрясение в Ташкенте, и дом, в котором жила мама, был разрушен, я решил вернуться к семье. Приехал осенью, когда студенты были на сборе хлопка, поэтому передать документы в Ташкентский политехнический институт, чтобы подтвердить перевод, сразу не смог. В деканате сказали подойти после окончания хлопковой страды. Но ждать было нельзя, потому что в это время шёл осенний призыв. Если не предоставишь в военкомат справку о том, что учишься в институте, то нужно собираться в армию.

Тогда неожиданно даже для себя подал документы в Ташкентский текстильный институт, их сразу же приняли и уже на второй день выдали справку для военкомата. Так я и оказался в текстильной промышленности.

В те годы материальное положение в семье было непростое, поэтому принял решение перевестись на заочное отделение и работать. Вначале устроился на текстильный комбинат по направлению от института. После четвёртого курса  уже  трудился по специальности — в управлении хлопкоочистительной промышленности. По окончании  учёбы участвовал в строительстве хлопкоочистительного завода в городе Карасу. Когда оно было завершено, мог остаться на предприятии главным инженером, но решил сначала отдать долг Родине и отслужить в армии. В военкомате получил направление во Владивосток. Я попал на Тихоокеанский флот и благодаря маленькому росту получил распределение на подводную лодку.

Отслужив, вернулся в Ташкент. Приглашали в прежнюю организацию, но на моё место уже приняли человека. Главный инженер треста не хотел отпускать, уговорил подождать и попытался выбить дополнительную штатную единицу. Только вопрос никак не решался, а в те годы ходить безработным разрешалось не дольше 30-ти дней. Сроки поджимали, оставалась неделя, и я уже готов был устраиваться в «Метрострой», но всё же пришёл к начальнику треста, вместе с ним мы поехали в Министерство хлопкоочистительной промышленности. Записались на приём к министру, а потом я даже сам не понял, как оказался в сотрудниках министерства.

На первых порах было сложно. Новая деятельность, новые люди, отсутствие понимания как должно работать. Сложно, но со временем во всём разобрался. А уже через полгода последовало новое назначение — заведующим отделом ИРиП (изобретения рационализации и патентоведения). За время работы на этой должности получил пять авторских свидетельств, неоднократно награждался почётными грамотами от министерства и Всесоюзного общества изобретателей и рационализаторов (ВОИР) республики и СССР.

В 1975 году на два года меня направили в Джизакскую область. Тогда она только образовалась, формировалась инфраструктура,  многое нужно было  создавать. Самой главной задачей стал запуск механического завода, необходимого для поддержки предприятий отрасли, ремонта техники, снабжения оборудованием и запасными частями. Построить и запустить его удалось за полтора года. Это был очень сложный период — сложности с кадрами, питанием, проблемы с санитарией. И если вопрос с питанием помогала решать тушёнка, то со всем остальным так просто не получалось. По прошествии четырёх лет я уже хотел проситься обратно в министерство, но меня уговорили остаться в Джизакской области, правда, уже в роли заместителя председателя областного объединения «Хлопкопром» по капитальному строительству.  За время работы в области принял участие в строительстве трёх хлопкоочистительных заводов и реконструкции ещё двух. Один из заводов строил от начала до конца, и именно на нём в итоге остался в качестве директора.

Хлопковое дело, диссертация и честность

Во время работы на хлопкозаводе поступило предложение выступить соискателем учёной степени кандидата наук в Текстильном институте. И я решил попробовать. Моя диссертация уже была практически готова, но тут началось «Хлопковое дело».

Хлопковое дело (узб. paxta ishi), или же Узбекское дело (узб. o’zbek ishi) — собирательное название серии уголовных дел об экономических и коррупционных злоупотреблениях, выявленных в Узбекской ССР (в период руководства Рашидова). Расследование проводилось в конце 1970–1980-х годов.

Массовые аресты, завод за заводом. Приезжали  работники прокуратуры и арестовывали весь руководящий состав, забирали все документы. Часто это происходило ночью. Конечно, люди были встревожены, боялись. Уже забрали практически всех руководителей и сотрудников администрации заводов в Джизакской области, только на наш ещё не приходили. И вот в один из дней меня вызвал к себе министр. Я уехал на приём и примерно часов в 10 вечера вернулся. Предприятие работало круглосуточно, поэтому заехал посмотреть, всё ли в порядке. Приезжаю на завод, а там люди. Вся администрация ждёт. Видно, что они растеряны, даже напуганы. Спросил, что произошло. Оказывается, приезжали сотрудники прокуратуры и забрали все документы за последние пять лет. Признаюсь, единственное, что меня волновало в тот момент, была ли составлена опись? Когда бухгалтер сказал, что она  есть, я даже как-то успокоился. Только спросил, почему все так взволнованы? Завод работал честно, нам нечего бояться. На следующий день коллектив вышел на работу, всё шло в штатном режиме. А вот через два дня после того, как у нас изъяли бумаги, ко мне в кабинет без доклада пришли двое людей в штатском. Молча смотрели на меня, давили психологически. Но я за собой никакой вины не чувствовал, перед законом был абсолютно чист, поэтому был спокоен. Предложил гостям присесть, уточнил, какие у них вопросы. Мы поговорили, выяснили, что ничего преступного в документации следователи не нашли. Попросил вернуть нам документы, чтобы бухгалтерия вовремя сдала отчёты, и работники завода не остались без премии. Бумаги отдали в тот же день. Вот так и закончилась для меня эта история, благополучно закончилась. Потом, конечно, вызывали в Москву в качестве свидетеля, но сказать было нечего. Я выполнял свои обязанности, делал свою работу, а всё остальное меня не касалось. Единственное, очень обидно, что не успел защитить диссертацию, потому что по Союзу действовал негласный приказ: у связанных с хлопковым делом работы не принимать. Когда его отменили, мои исследования уже морально устарели.

Новое время и новая работа

После завершения «хлопкового дела» я вернулся в Министерство хлопкоочистительной промышленности на должность начальника отдела. В этой отрасли проработал более 25-ти лет. И вот распался Союз, казалось бы, что делать? Было не совсем понятно, чего ждать дальше. В тот период взял отпуск, купил путёвки на море и решил уехать с семьёй отдыхать.

Готовился к предстоящей поездке, но  неожиданно приехал товарищ и сказал, что со мной хочет встретиться генеральный директор компании «Девенпорт» — первого совместного предприятия. Понятия не имел, кто это, но согласился. Оказалось, что компания взяла заказ на поставку из Узбекистана хлопкового волокна в Европу. Заказ взят, но как это организовать  — не знает. Да и сроки уже все горят. Конечно, я сначала отказался, но потом подумал и решил помочь. Отпуск отложил и вместо этого занялся подготовкой отправки. Мой личный опыт в этой сфере очень пригодился, волокно отправили в срок. Директор компании вылетел в Москву со всеми документами, а я остался в Ташкенте. Спустя четыре дня он вернулся и предложил перейти на работу в компанию «Девенпорт». Это было неожиданно, но очень заманчиво в финансовом плане — оклад в три раза превышал мою заработную плату в тот период. Так я стал руководителем проекта «хлопковая целлюлоза» в генеральном представительстве английской компании «Девенпорт» и проработал там до 1998 года. Затем трудился в ОАО «Узбек когози», в генеральном представительстве английского «Ridgway Trading Invest Corporation» и в компании «Said Muhsin General Trading». В общей сложности трудовой стаж составил более 50-ти лет. В каких бы организациях ни работал, моими основополагающими критериями всегда были честность, принципиальность, ответственность и профессионализм.

Кристина АГЕЙКИНА

***

Источник: «Корейцы Узбекистана» № 14 (90)

Мы в Telegram