Её голос зрители часто называют хрустальным, а исполняемые произведения всегда отличают лиризм, особая проникновенность и  трепетность.

В гостях у редакции – обладательница классического меццо-сопрано, лауреат международных и республиканских конкурсов, основательница детской студии «МИСО», педагог и певица ИРИНА НАМ. 

— Ирина, твоё самое яркое детское впечатление, связанное с будущей профессией.

— Всё моё осознанное детство прошло с музыкой и в творчестве. Не было дня, чтобы я занималась чем-то другим. Каждый из дней был ярким, не похожим на другие, несмотря на то, что большая их часть была занята репетициями и уроками.

— Это было связано с обучением в музыкальной школе или временем, когда ты занималась в коллективе «Мокнан»?

— Во втором классе нас повели на урок фортепиано в ДМШ №4, директором которой в то время была Светлана Леонидовна Югай.  Мне не очень понравилось (смеётся), потому что как любому ребёнку, хотелось сесть и сразу начать играть, а не осваивать инструмент так долго. Педагог по фортепиано — Гульчачак Гилязовна Ардаширова была строгой и  требовательной, она ревностно следила за тем, чтобы руки были собраны в «яблочко», отработаны все технические моменты, в общем, иногда доставалось. Но сейчас я понимаю, что именно такие наставники дают большие знания. А потом в Солдатском (ныне г. Дустабад) в начале 90-х годов был создан замечательный коллектив «Мокнан», организаторами которого стали супруги Герасим Степанович Югай и Анисья Дмитриевна Кан. Он стал нашим настоящим домом, центром творчества. Коллектив базировался при музыкальной школе, хореографию и вокал нам преподавали специалисты из КНДР.

— Ирина, получается всё свободное время с появлением «Мокнана» ты проводила там?

— Да, у всех участников коллектива после уроков в общеобразовательной школе было только два пути: дом-музыкалка и музыкалка-дом. Причём отсидев положенные программой музыкальной школы занятия по специальности, сольфеджио, хору и т.д., мы с огромным удовольствием оставались на репетиции в «Мокнане».

С появлением коллектива в нашем небольшом посёлке каждый ребёнок хотя бы на неделю или две отметился в этом ансамбле. Я из первого состава, но не была первой в коллективе, т.к. в «Мокнане» участвовали девочки, которые ранее уже где-то выступали. Первоначально наблюдала за репетициями по ту сторону зала как зритель, но потом всё-таки решилась. Записалась в танцевальную группу, но быстро поняла, что это не моё. Руководители коллектива проверяли каждого и на слух, так оказалась в ансамбле каягымисток. Нас было трое – Аля, Юля, я, а также Тоня, игравшая на чанго.

— Кто из педагогов предопределил твой выбор?

— Педагог по вокалу — Ли Рён Су — самый душевный и любимый. Он пытался из нас, детей, которые в тот период не понимали языка, не имели представления об искусстве, творчестве, вокале — сделать настоящих маленьких артистов.  Нам было это очень интересно, начиная с детских песен и корейских считалочек. Певцов в коллективе было мало и нам уделялось больше внимания, потому что занимались с каждым индивидуально.

Наши наставники, а их было трое – преподаватель корейского языка Чве Рян Гён, педагог по вокалу и каягыму Ли Рён Су, о котором я уже упоминала, и педагог-хореограф Чве Сын Хо — люди очень ответственные и дисциплинированные, требовали и от нас соответствующей отдачи. Если мы приходили на урок без тетради с переводом новых слов, то немедленно отправлялись за нею домой.

— Ирина, с коллективом «Мокнан» вы часто и много выступали, так ли это?

— Да, мы ездили по близлежащим хозяйствам, но самыми грандиозными для нас всегда были концерты и выступления в Ташкенте. Впервые принимали участие в международном фестивале фольклорного искусства в 1992 году, на который съехались артисты, представлявшие корейскую диаспору со всей Центральной Азии. Для нас это большой прорыв, ведь мы считали себя почти профессионалами (улыбается). Благодаря педагогам у коллектива были отличные постановки, которые не утратили своей актуальности и по сей день и это при том, что практически все костюмы расшивались и украшались вручную, многие атрибуты и аксессуары изготавливались нашими родителями.

— Как родители отнеслись к твоему выбору, были ли среди членов семьи профессиональные певцы и музыканты?

—  Если бы не мои родители, то никогда бы не отважилась стать певицей. Моя бабушка со стороны папы хорошо пела, с детства помню её напевы. Когда сама начала учить корейский язык, тогда поняла, о чём она пела. Это стало ещё ближе и дороже, потому что те песни со мной с детства. Кстати, папа тоже неплохо интонирует.

— Есть ли сейчас в репертуаре песни, которые исполняла твоя бабушка?

— Да, конечно. Во время учёбы я сознательно выбрала направление «корейский традиционный вокал» и нисколько об этом не жалею: техника и мелизмы настолько мне близки, что просто растворяюсь в них.

— Ирина, ты являешься выпускницей Пхеньянской консерватории. Твои воспоминания о студенческих годах.

—  Это было непростое решение. Говорят, первые годы – самые тяжёлые в учёбе. На самом деле первый год был очень насыщенным и интересным для меня, мы занимались в пединституте, изучали только корейский язык, причём очень активно, штудировали грамматику и разговорную речь, что довольно быстро принесло свои результаты. В день было по четыре-пять пар. Не знаю, кто быстрее обучился языкам: мы, студенты, корейскому или наш преподаватель русскому. В моём потоке учились русскоговорящие студенты, а также молодые люди из Китая, Монголии, на лето на стажировку приезжали сучащиеся из Японии. На первых порах все мы ходили со словарями, при этом все друг другу помогали. Думаю, что это заслуга нашего педагога. За нами закрепили местных студентов, которые помогали выполнять домашние задания, объясняли темы, помогали адаптироваться к студенческой жизни. Такая система обучения послужила быстрому прогрессу.

— С какими трудностями пришлось столкнуться во время учёбы?

— После года, который мы посвятили изучению языка, 99% моих сокурсников поступили в вузы преимущественно лингвистического и филологического профиля, соответственно все они переселялись в другие общежития. Я должна была поступать в консерваторию на отделение вокала, но меня одолел какой-то страх: боялась остаться одна в новом обществе и на ходу поменяла своё решение, заявив, что буду поступать на факультет журналистики. Меня долго и много убеждали представители Комитета, отвечавшие за организацию учёбы студентов-иностранцев. Им пришлось приложить немало усилий, чтобы уговорить меня учиться там, куда изначально стремилась поступать. Главным было, что я смогу видеться со своими друзьями и продолжать общаться с ними.

— Сомнения не возникали?

— Когда меня привезли в консерваторию, испуганную, совершенно растерянную и подвели для знакомства с будущим педагогом, моему счастью не было предела! Моим наставником по вокалу оказалась Пак Сын Э, ведущая солистка Пхеньянского театра «Пхибада». Она занималась с нами в Солдатском, куда также приезжала в качестве специалиста. Естественно, после встречи с ней, я уже решила для себя, что журналистом быть точно не хочу (смеётся). Она меня очень сильно поддерживала, и в ней я чувствовала родного человека.

— Сейчас ты не только активно продолжаешь свою творческую карьеру, но и занимаешься преподаванием. Многие творческие люди говорят о том, что учить других гораздо сложнее, так ли это?

— Это совершенно разные процессы. Мне учиться было сложно, это и языковой барьер, это и разность менталитета, но сам процесс обучения вокалу мне очень нравился. Зная все эти моменты, уже создав свой коллектив, всегда стараюсь найти общие интересы с детьми, какие-то общие темы. Я бы сказала так, что процесс обучения — это взаимообмен: ты не только передаешь свой опыт и знания детям, но и многому учишься у них. Для меня это бесценно.

— Как возникла идея создания детской студии «Мисо»?

— В 2006 году решила создать свой коллектив, в начале он состоял из трёх человек, но мы с таким энтузиазмом взялись за дело: шили костюмы, придумывали танцы и постановки, это были и вокальные, и танцевальные номера. У меня всегда перед глазами стояла идеальная картинка из моего детства: каким должен быть коллектив, как должен работать педагог с детьми.

Сейчас в студии занимаются дети в возрасте от 5-ти лет и старше. Наши первые воспитанники – уже совсем взрослые девушки и молодые люди. Конечно, составы меняются, ребята вырастают, у них появляются новые увлечения, но неизменным в каждой возрастной группе остаётся костяк, на котором и держится наш коллектив.

— Ирина, с кем работается легче – малышами или подростками?

— Чтобы работалось легче с подростками, мне кажется, всё-таки нужно начать с самого юного возраста. Тем более направления в студии разные – это не только корейское искусство, но и танцы народов мира. Но хочу отметить, что дети, которые занимаются музыкой, добрые, светлые, мыслящие, сопереживающие. Я очень благодарна родителям, которые находят время, возможности, средства для их развития. Ведь все они разные, у одного получается лучше и быстрее, другой раскрывается чуть позже, но именно благодаря вере и поддержке родителей, все эти усилия складываются в один красивый творческий процесс.

— Ирина, на сегодняшний день ты, пожалуй, единственная, кто владеет игрой на каягыме. А почему выбор пал именно на этот инструмент?

— Это связано с моей специализацией, т.к. я выбрала народное пение, то соответственно необходимо было выбрать народный инструмент – каягым или чанго.

 — У каждого певца есть «своя» песня, в которой раскрывается его талант, характер, манера исполнения и неповторимый образ. Есть ли такая у тебя?

— Да, очень нравится корейское народное пение и все песни, которые несут своеобразную мелизматику. В моём репертуаре есть песня «Голуби», она исполняется на высоких нотах, когда ты чувствуешь, что твой голос летит, наполняется силой — получаешь колоссальное удовольствие.

—  Ирина, на одном из концертов в Германии я слышала «Аве Мария» в твоём исполнении. Впечатление было потрясающим. Как она появилось в репертуаре?

— Это божественное произведение, оно мне очень нравится! К тому же подходит по тембру. В ней всего два слова, но каких! На репетиции перед концертом, который проходил в Берлинской кирхе, я исполнила её а`капелло. Мне очень хотелось спеть именно так, без сопровождения. И как оказалось – не напрасно. Публика в Берлине восприняла это всем сердцем и душой.

 — Есть ли какая-нибудь большая мечта или цель, к которой ты стремишься?

— Я на пути к этой мечте. Все творческие люди немного странные, склонные к романтике и идеализации, но это хорошо.

—  Ирина, как удается совмещать творческую деятельность с семьёй, воспитанием детей?

— Семейная поддержка очень важна. С появлением в семье детей ты немного закапываешь себя в быт. Если бы не мои родители, я бы не могла заниматься творчеством в полную силу.

— А у сына и дочери не возникает желания пойти по твоим стопам?

— Дочь с самого рождения пропитана моей работой, она видит всё, что я делаю, все выступления, этот момент даже не оговаривался, она просто стала участницей нашего коллектива. Сын в начале был наблюдателем, помогал, но долго не приходил в эту сферу, но в какой-то момент всё-таки «Мисо» одержало над ним верх. На протяжении нескольких лет коллектив в полном составе ездил на стажировку в Республику Корея. В 2020-м, перед пандемией в составе 20-ти человек мы ездили с концертом в Кёнгидо. Дети и я получили неизгладимое впечатление, это и достижение, и успех. Мы представляли культуру многонационального Узбекистана, корейские танцы, обменивались опытом, потому что на фестиваль съехались участники из разных стран. Этот концерт проходил недалеко от 38-й параллели. Я испытывала очень сильные переживания и боль. Тяжело осознавать: один народ, один язык, одна кровь, но две страны… Долго объясняла своим детям, почему так произошло.

— Ирина, по роду деятельности тебе приходится много гастролировать. В каких странах ты побывала, и какая тебе запомнилась больше других?

— Мне посчастливилось побывать в разных странах, но я не могу выделить какую-то одну. В Германии были великолепные гастроли не только в творческом плане, но и в познавательном. Сингапур — совсем иная культура и реальность. А какие люди в России?! На самом деле – везде хорошо встречают и принимают.

— Что ты вкладываешь в понятие «успех»?

— Успех – глобальное понятие, которое складывается из слёз, радости, терпения, опыта, — всё это выливается в одно большое счастье. Вот это ощущение счастья и есть успех.

Наталия ШЕК

***

Источник: «Корейцы Узбекистана» № 7(59)

Мы в Telegram